Психологический триллер «Тельма» Йоакима Триера

Чем знаменит Йоаким Триер?

Йоаким Триер родился в 1974 году в Копенгагене, но рос в столице Норвегии Осло. Нельзя сказать, что Триер случайно увлекся кинематографом: его дед, Эрик Локен, также был режиссером, чей дебютный фильм «Охота» участвовал в 1960 году в основном конкурсе Каннского кинофестиваля, но уступил «Золотую пальмовую ветвь» «Сладкой жизни» Феллини.

Локен снял всего два полнометражных фильма, что, впрочем, не помешало ему стать одним из главных представителей норвежского кинематографа XX века.

Его отец, Якоб Триер, известный в первую очередь как джазовый музыкант, также не был чужд кино и работал над звуком норвежского анимационного хита «Большие гонки», а мать занималась документалистикой и новостями.

Йоаким с детства снимал любительские фильмы и скейтбордистские видео на Super-8, пробовал себя и в анимации.

Хобби переросло в профессию: образование Триер получил сначала в копенгагенском Европейском колледже кино, а затем в Национальной школе кино и телевидения в Великобритании, где в свое время учились Дэвид Йейтс, Линн Рэмси и Роджер Дикинс.

Вместе они сняли четыре полнометражных фильма: «Реприза» (2006), «Осло, 31-го августа» (2011), «Громче, чем бомбы» (2015) и «Тельма». Все картины, так или иначе, работают с воспоминаниями, восприятием времени и фрагментированным повествованием, которое Триер не хочет оставлять на откуп литературе и раз за разом пытается воспроизвести кинематографическими средствами, смешивая яркую стилистику и ежедневную рутину.

«Проктер»

18-минутная короткометражка рассказывает о немолодом бизнесмене Чарльзе Проктере (Джон Джойс), который, пролив на работе кофе на брюки, вынужден вернуться домой, чтобы переодеться.

В подземном гараже он натыкается на неожиданное и зловещее зрелище — горящую машину с мертвецом за рулем, которую снимает камера на штативе. Герой забирает камеру в квартиру, где просматривает видеозапись.

На ней запечатлено, казалось бы, обыденное утро: мужчина бреется, одевается, завтракает. Непонятно только, почему после этого он обливается бензином, садится в машину и сжигает себя заживо.

Подобно героям Антониони и Де Пальмы (любимых постановщиков самого Триера), Проктер становится одержим загадкой гибели чужого человека и желает понять, что его привело к такому концу.

Уже в этой работе виден режиссерский почерк Триера: стилистически выверенная картинка, слоу-моушн, интерес к простым вещам, за которыми скрывается трагедия.

Самоубийства в той или иной форме фигурировали позднее во всех фильмах Триера.

«Реприза»

Дебютный полнометражный фильм норвежца оказался успешным: «Реприза» была отмечена призами на фестивалях в Торонто, Роттердаме и Карловых Варах, куплена для американского проката компанией Miramax и, как теперь «Тельма», выдвигалась от Норвегии на «Оскар», хотя в шорт-лист премии так и не попала.

В центре сюжета фильма — 23-летние друзья-интеллектуалы Филип (Андерс Даниелсен Лье) и Эрик (Эспен Клуман-Хойнер), мечтающие стать писателями. Рукопись Эрика публикуют, а Филип остается не у дел. Более того, у него случается нервный срыв, приводящий к психозу и лечению в психиатрической больнице.

«Реприза» — смешная, умная и горькая трагикомедия, в которой Триер, на первый взгляд, рассказывает о тяготах карьеры в искусстве.

Триер и Вогт писали сценарий в течение четырех лет и изрядно поиграли со структурой ленты — часто сложно понять, что мы видим: воспоминания, сны или наивные мечты героев.

Кино концентрируется не столько на писательских буднях, сколько на дружбе между героями, которая строится на общих интересах и амбициях , но начинает давать слабину, когда мечты не соотносятся с реальностью. Немаловажна и тема душевного расстройства Филипа, правдиво поданная Триером без излишней романтизации. Сильные отрицательные эмоции комбинируются здесь с вполне смешными эпизодами, да и креативный подход к сторителлингу не оставляет зрителя подавленным.

«Осло, 31-го августа»

Вольная экранизация романа Пьера Дрие ла Рошеля «Блуждающий огонёк», однажды уже перенесенгого на экран Луи Малем, стала визитной карточкой Триера. Премьера прошла в рамках программы «Особый взгляд» Каннского МКФ, а позднее фильм был отмечен призами на смотрах в Стокгольме и Тронхейме.

Андерс — пациент реабилитационной клиники в Осло. 31 августа его отпускают на день в город, чтобы он прошел собеседование на работу.

Однако одним интервью дело не ограничивается: завязавший наркоман также встретится с погруженными в семейные заботы друзьями, бывшими девушками и родственниками.

 34-летний герой мучается, что ничего не достиг и не может простить себя за ошибки прошлого. Андерс убежден, что в этом мире ему делать нечего.

Уит Стиллман, возглавлявший жюри Стокгольмского фестиваля в тот год, назвал кино «идеальным портретом поколения», но в той же мере «Осло…» — документ времени и места. Фильм начинается и заканчивается коллажами видов пустого города, который словно не замечает исчезновения Андерса.

роль изначально писалась под непрофессионального актера — студента-медика Андерса Даниелсена Лье, сыгравшего Филипа в «Репризе» (сейчас Лье играет норвежского террориста Брейвика у Пола Гринграсса). Создателям фильма удалось передать одиночество героя, которого преследуют демоны прошлого.

Как следует из названия, действие картины происходит в течение одного дня, и потеряться в повествовании, как это было в случае с дебютным фильмом Триера, невозможно.

Тем не менее режиссер продолжает развивать свой киноязык: из «Репризы» перешли монтажи—коллажи, чередование статичной и ручной камеры и особая роль воспоминаний в меланхоличном нарративе.

«Громче, чем бомбы»

Спустя пять лет после гибели известного военного фотографа Изабель (Изабель Юппер) в автокатастрофе, ее вдовец Джин (Гэбриел Бирн) и сыновья Джона и Конрад (Джесси Айзенберг и Девин Друид) все еще не оправились от потери. Джона сам стал отцом, но избегает свою жену и новорожденного сына, замкнутый Конрад призирает отца и пытается социализироваться в школе.

Несмотря на участие известных актеров, англоязычный дебют Триера считается самой слабой работой в его фильмографии, что не помешало ей участвовать в основном конкурсе Каннского фестиваля (впервые в истории Норвегии с 1979 года).

В центре повествования — отношения детей и родителей. Хотя Изабель нет в живых, она постоянно «навещает» своих детей в воспоминаниях и фантазиях, которые, как всегда у Триера, являются важнейшими элементами истории.

Восприятие матери и жены героями меняется по мере того, как меняются они сами.

Не стоит ждать от ленты разговорной слезовыжималки — здесь находится место не только меланхолии, но и юмору, сексуальности и даже в некотором роде мистике.

Триер не забывает с умом распорядиться доставшимся ему бюджетом и по полной использует возможности большого экрана, наполнив фильм визуальными изысками и зрелищными сценами-снами со спецэффектами. Хотя из самым эффектным из них, конечно же, становится 30-секундный крупный план лица Юппер.

Айзенберговский Джона продолжает триеровскую линейку потерянных и амбициозных молодых интеллектуалов, начатую еще в «Репризе», а Девин Друид в роли младшего брата (по сути, важнейший персонаж «Бомб…») оказывается главной находкой фильма и не теряется на фоне именитых коллег.

«Тельма»

Застенчивая Тельма (Элли Харбоа) впервые в жизни покидает отчий дом, отправившись изучать биологию в университет в Осло. Религиозные и строгие родители беспрестанно названивают и вечно что-то подозревают, развивая в девушке чувство вины и комплекс неполноценности.

Как-то в библиотеке Тельма садится рядом с Аней (Кая Уилкинс) и тут же падает на пол в страшном псевдоэпилептическом припадке. Вскоре между девушками возникает дружба, перерастающая во влюбленность.

Тельма пытается подавить в себе незнакомые чувства и потребности, но это приводит к мистическим последствиям, телекинезу и раскрытию тайн прошлого.

«Тельма» стала первой пробой Триера в жанровом кино, но чистым хоррором эту ленту назвать сложно: здесь много психологизма, Тарковского и библейских аллюзий.

Триер продолжает исследовать интересующие его темы (одиночество в компании, отношения между родителями и детьми, тяготы взросления, работу памяти) и приходит к следующему выводу: зло вырывается наружу не из-за (гомо)сексуальности и естественных желаний, а из-за их подавления.

Сюжетно фильм напоминает «Кэрри», но режиссер признается во влиянии другой экранизации Кинга — «Мертвой зоне» Дэвида Кроненберга. Сверхъестественная лесбийская мелодрама и фильм ужасов, похожий одновременно на сон и сеанс у психоаналитика, — самая зрительская работа Триера, стилистически напоминающая фильмы Финчера.

Источник: //www.kinomania.ru/article/56705

Почему нужно смотреть «Тельму» — идеальный квир-триллер

В прокат выходит «Тельма» — мистический скандинавский триллер о деревенской девушке, приехавшей учиться в университет Осло.

Фильм авторства Йоакима Триера уже выдвинут от Норвегии на «Оскар» 2018 года и сочетает в себе узнаваемые черты жанрового кино и глубокой психологической драмы.

Разбираемся, о каких темах говорит «Тельма» и почему жанровая оболочка — идеальная подача для непрямолинейного и глубокого политического высказывания.

Гиперопека
и сепарация

«Тельма» начинается как фильм о травматичном отъезде из родного дома в большой и небезопасный мир нового опыта и соблазнов. Мы видим восьмилетнюю девочку, которая отправилась на озеро с отцом охотиться на оленя: отец в какой-то момент переводит дуло ружья с оленя в заснеженном лесу на саму Тельму — причину его поступка мы узнаем только ближе к развязке.

Сепарация — отделение от родителей и осознание ребёнком своей отдельности, самостоятельности и самоценности — важнейший фактор стабильной психики и гармоничного встраивания во взрослую жизнь.

То, как ведёт себя главная героиня, когда она предоставлена самой себе, её скованность и неуверенность намекают зрителям на то, что Тельма жила под тотальным контролем до совершеннолетия.

Она не в состоянии распоряжаться жизнью, будучи предоставленной сама себе.

Гиперопека — тревожный звонок из детства. Именно она чаще всего мешает подростку принимать взвешенные решения, осознавать свою ценность и разумно взаимодействовать со сверстниками.

Тельма переживает то, что чувствует ребёнок, впервые пошедший в детский сад или школу: панику, крушение жизненно важных установок и тяжесть свободы, с которой её никто не научил обращаться.

Неудивительно, что сны, видения и эмоциональный припадок, у которого врачи не могут найти физических причин, — мигающая красная лампочка, подающая сигнал о критическом состоянии психики.

Квир-отношения

Со второй трети фильма «Тельма» оборачивается проникновенной квир-драмой о невозможности осознать и проговорить свои желания.

Даже в таком прогрессивном обществе, как скандинавское, существуют богом забытые уголки, тихие деревни и закрытые семьи, где партнёрство диктуется не государственными порядками, а местными обычаями.

Деревенская Тельма впервые испытывает влечение к девушке, а воображение в этот момент достраивает угрожающие кошмары с библейскими коннотациями.

Квир-мелодрама сильно изменилась за последнее десятилетие, превратившись из бунтарского жанра об отношениях маргиналов (вспомните первые фильмы Гаса Ван Сента, Грегга Араки и Тодда Хейнса) в кино о трудности выбора идентичности и травматичности сближения: неважно, одного гендера партнёры или разного. Это особенно ощущается в фильмах «Жизнь Адель» Абделатифа Кешиша или «И всё же Лоранс» Ксавье Долана (последний выпуклый пример — «Назови меня своим именем» Луки Гуаданьино), где фокус режиссёра обращён не на «необычность» такой любви, а на трудности построения отношений.

Тельма, явно никогда не чувствовавшая сексуального напряжения или повышенного внимания к своей персоне, скорее всего, распереживалась бы и влюбившись в парня-ровесника. Фигура влюблённой в неё девушки фрустрирует главную героиню не только из-за религиозного воспитания, но и потому, что никто не научил её слушать себя и сближаться с людьми.

Вера против науки

На фоне усиления ультраконсервативных настроений по всему миру — от США и Восточной Европы до мусульманских стран и Юго-Восточной Азии — «Тельма» чётко считывается как антицерковный и антиавторитарный фильм, где воспитание в традициях подавления себя, укрощения плоти и глухоты к своим желаниям приводит к колоссальному и разрушительному сопротивлению.

героиня фильма Йоакима Триера — представительница меньшинства, а не большинства, которая впервые социализируется и одновременно осознаёт свою инаковость.

Студенты вокруг неё — легкомысленные, расслабленные, независимые от мнения родителей, пьющие и употребляющие наркотики на вечеринках — повергают Тельму в шок, хотя на самом деле оказываются типичными ребятами из благополучного среднего класса, которых легко встретить в университетской среде. Показательно и то, что специальность Тельмы — естественно-научная, что неизбежно поставит догматичный образ мышления под вопрос.

Преодоление авторитета

Важнейший аспект «Тельмы» не только отделение от родителей, но и преодоление авторитета — семьи, бога и патриархального сообщества, к которому главную героиню научили прислушиваться.

С этой темой несколько лет назад много работал американский режиссёр Пол Томас Андерсон в нескольких своих фильмах — в первую очередь в «Нефти» и «Мастере».

По каким причинам человек приходит в церковь и ищет там почву под ногами? И если «Нефть» акцентировалась на власти харизматичного проповедника, то «Мастер» — фильм о том, как независимый человек подчиняется сектантскому мышлению, а позже разочаровывается в коррумпированной и нарциссической системе.

Герой Хоакина Феникса приходит в религиозный культ после травматического опыта, пытаясь преодолеть кризис среднего возраста.

Тельма же растёт в такой среде с рождения — ей не с чем сопоставить жизненный опыт и неоткуда почерпнуть сомнения в правильности выбора.

И, как это бывает в случае закрытых сообществ, достаточно вырваться из мира со сводом жёстких правил, чтобы увидеть другой — неполярный — мир. Амбивалентные отношения Тельмы и отца, на пару хранящих страшные тайны, обязательно взорвутся в развязке фильма. 

Образцовый триллер

Фильм Йоакима Триера эстетически вписывается в традиции скандинавского триллера: скупого на детали, основательного и выразительного в каждой сцене — именно за эти свойства в своё время безгранично полюбили первые работы М. Найта Шьямалана (как его тогда называли, «самого неамериканского из американских режиссёров»).

Лучше всего различие в подходах к триллеру в Голливуде и Европе чувствуется на примере «Девушки с татуировкой дракона» авторства Дэвида Финчера и Нильса Ардена Оплева: дело не только в бюджете и отказе от визуальных богатств, но и в том, как датский оригинал работает с ритмом.

Страшное не схватишь за руку, и скандинавское кино последовательно выступает против так называемых cheap thrills — дешёвых приёмов.

«Тельму» очень увлекательно смотреть с учебником по психоанализу. Традиционно хичкоковские повороты, будь это птица в окне или работа с просто выстроенным крупным кадром, получают здесь скромную, но сильную визуализацию.

Триер работает с текстурами, светом и масштабом, не нагружая повествование визуально и сохраняя дистанцию, необходимую для леденящей атмосферы.

Ближайшая аналогия Тельмы — прошлогодний «Персональный покупатель» Оливье Ассаяса, банальный и некомфортный одновременно, понимающий истинную причину человеческой нестабильности. По-настоящему не по себе становится не от тёмных фигур в дверных проёмах или подозрительного шума под окнами, а от осознания того, на что мы способны.

Женщина в беде

Традиция делать уязвимую женщину главной героиней психологического триллера работает на протяжении уже полувека — от «Глаз без лица» и «Ребекки» к «Персоне» и «Отвращению». Именно через женскую фигуру режиссёрами чаще всего изучаются темы подавления, власти, вытесненных желаний и ограниченной свободы выбора.

Если автор «Ребёнка Розмари» Роман Полански напрямую увязывает сверхъестественную дьявольскую силу с репродуктивным давлением и изоляцией, то Джон Кассаветис в «Премьере» или «Женщине под влиянием» работает с немистической визуализацией расстройства: его триллер пугает в первую очередь спонтанностью и правдоподобием скачков настроения и разрушительной силы главной героини.

Тельма тоже девушка в беде, а её персонаж подан как жанровый набросок. Она куда больше состоит из сторонних «нельзя», чем из собственных интересов; мы знаем её очень плохо и даже к концу фильма узнаём о ней не намного больше.

Примерно то же самое можно сказать и о кинговской Кэрри в одноимённом триллере Брайана Де Пальмы, чья жизнь целиком расписана и утверждена авторитарной матерью, но сама Кэрри ускользает от однозначных трактовок.

Или можно вспомнить главную героиню «Неонового демона» Рефна, которую окружающие видят куколкой и проекцией своих страхов, но никогда не чувствуют в ней самостоятельного человека.

«Одинокая белая женщина» Барбе Шрёдера, «Готова на всё» с Николь Кидман, «В ночной тиши» с Мерил Стрип или «Чёрный лебедь» Даррена Аронофски работают с тем, как искажается женская психика в ситуации подавления и манипуляции.

«Тельма» — пример работы с главной героиней, постепенно обретающей себя после многолетнего давления, который не предлагает дидактический финал, подготовленный режиссёром.

Именно это отсутствие навязанной дихотомии делает «Тельму», с одной стороны, жанровым экспериментом, исследующим человеческую природу, с другой — фильмом о спасении себя в широком смысле слова. 

Фотографии: Motlys

Источник: //www.wonderzine.com/wonderzine/entertainment/movies/231138-thelma